Геракл. Миф о Геракле: подвиг пятый – эриманфский вепрь

Четвертый подвиг, который должен был совершить Геракл, заключался в том, чтобы поймать живым Эриманфского вепря - свирепого, огромных размеров зверя, обитавшего на поросших кипарисами склонах горы Эриманф и в зарослях аркадской горы Лампеи и совершавшего набеги на земли вокруг города Псофиды. Гора Эриманф названа так по имени сына Аполлона, которого Афродита ослепила за то, что он подсматривал за ней, когда она купалась. Аполлон в отместку превратился в вепря и убил ее возлюбленного Адониса. Тем не менее гора осталась священной горой Артемиды.

b. По дороге к Эриманфу Геракл, проходя через Фолою, где он убил некоего Савра, жестокого разбойника, был принят кентавром Фолом, которого одна из ясеневых нимф родила от Силена. Фол поставил перед Гераклом жареное мясо, а сам предпочел есть сырое, не смея открыть сосуд с вином, принадлежавший всем кентаврам, до тех пор пока Геракл не напомнил ему, что это тот самый сосуд, который четырьмя поколениями раньше Дионис оставил в пещере как раз для такого случая. Кентавры пришли в возбуждение, почуяв запах крепкого вина. Вооружившись большими камнями, вырванными из земли елями, головнями и топорами, они помчались к пещере Фола. Если Фол от страха спрятался, то Геракл смело отразил нападение первых двух кентавров - Анкия и Агрия - градом головней. Нефела, богиня облаков и бабка кентавров, пролила на землю сильный ливень, от которого у Геракла ослабла тетива, а земля под ногами стала скользкой. Однако он оказался достойным своей славы и убил нескольких кентавров, и среди них Орея и Гилея. Остальные бежали до самой Малеи, где нашли убежище у своего царя Хирона, которого лапифы изгнали с горы Пелион.

c. Уже на излете стрела, пущенная Гераклом, прошла через руку Элата и вонзилась в колено Хирона. Опечаленный тем, что стрела попала в его старого друга, Геракл вытащил из его колена наконечник стрелы, и, хотя Хирон сам готовил снадобья для лечения ран, в этом случае они оказались бесполезными, и он, стеная, удалился в пещеру, но не умер, потому что был бессмертным. Прометей позднее согласился стать бессмертным вместо него, и Зевс утвердил этот обмен. Правда, некоторые говорят, что Хирон избрал смерть не потому, что страдал от боли в ране, а потому, что ему надоела его долгая жизнь.

d. Тем временем кентавры разбежались в разные стороны: одни с Эвритионом отправились в Фолою, другие с Нессом - за реку Эвен, третьи - на гору Малея, а четвертые - в Сицилию, где их истребили сирены. Остальных Посейдон принял в Элевсине и спрятал в горе. Среди тех, кого позднее убил Геракл, был кентавр Хомад, который пытался обесчестить сестру Эврисфея Алкиону. Проявив благородство и таким образом отомстив врагу за нанесенное оскорбление, Геракл обрел большую славу.

e. Тем временем Фол хоронил своих мертвых сородичей. Он извлек одну из стрел Геракла и стал ее рассматривать. «Надо же, такое большое существо погибло от какой-то царапины», - удивился он. Но тут стрела выпала из его рук, пронзила ногу, и он упал замертво. Геракл прервал охоту, вернулся в Фолою и предал Фола земле с необычайной пышностью у подножия горы, которая теперь носит его имя. Именно после этих событий река Анигр приобрела свой ужасный запах, который исходит на всем ее протяжении от истока на горе Лапиф. Случилось так, что кентавр по имени Пиленор, которого Геракл ранил стрелой в руку, бежал и промыл здесь свою рану. Некоторые, однако, говорят, что смердящий дух появился несколькими годами раньше, когда в Анигр бросали дурно пахнущие предметы, использованные при очищении дочерей Прета.

f . Геракл тем временем преследовал вепря на реке Эриманф. Захватить живым такого свирепого зверя было делом исключительной трудности, однако Гераклу удалось громкими криками выгнать его из зарослей, загнать в глубокий сугроб и вскочить ему на спину. Геракл связал его цепями и живым отнес на плечах в Микены. Но когда он услышал, что аргонавты готовятся к плаванию в Колхиду, то сбросил вепря наземь у рыночной площади и вместо того, чтобы ждать дальнейших распоряжений от Эврисфея, прятавшегося в медном пифосе, отправился с Гилом, чтобы присоединиться к отплывающим. Неизвестно, кто потом убил вепря, известно только, что его клыки хранятся в храме Аполлона в Кумах.

g . По некоторым свидетельствам, Хирон был случайно ранен стрелой, которая пронзила ему левую ногу, когда они вместе с Фолом и молодым Ахиллом принимали Геракла на горе Пелион. Через девять дней Зевс поместил изображение Хирона среди звезд как созвездие Кентавра. Другие, напротив, утверждают, что созвездием Кентавра Зевс отметил Фола, поскольку тот превосходил людей в искусстве предсказания по внутренностям. Стрелец среди знаков Зодиака - это тоже кентавр, некто Крот, живший на горе Геликон и нежно любимый своими сводными сестрами - музами.

Подлинная сила вовсе не в мышцах. Так же, как настоящая любовь вовсе не в сердце.

Любовь должна идти из живота, там, где прячется душа. Тогда ее будет сполна. Если же любить сердцем, как я любил Деяниру, то на всех остальных любви может и не хватить. Что со мной и случилось.

И сила должна быть вовсе не в руках и ногах. Она там, где связана узлом сама жизнь.

Я не зря сравниваю любовь и силу. Ведь они всегда рядом. У меня было мало сил, и любовь моя была слаба. Геракл был силен и любовь его была большая. Даже узнав, что за подарок я ему принес, он не стал лишать меня жизни, и не затаил зла на Деяниру.

И противостоять сильному может только тот, кто столь же силен. Поэтому большинство подвигов дались Гераклу легко.

Однако попадались герою и серьезные соперники. Одним из таких был эриманфский вепрь. И кто знает, если бы не удача Геракла, кто вышел бы победителем из этой схватки…

Керинейская лань все не давала покоя Эврисфею. Точнее не сама лань была причиной его беспокойства, а то, что за несколько дней, пока люди любовались этим божественным созданием богини охоты, казна тиринфского царя сильно возросла.

Видимо именно поэтому Эврисфей приказал привести живым того вепря, который жил на горе Эриманф в Аркадии, что высится над городом Псофис.

Эриманфский вепрь был самым страшным зверем для жителей Псофиса, ведь по вине этого зверя люди теряли большую часть урожая. Огромное чудовище опустошало поля и сады, а поймать его никак не могли – этот умный зверь обходил все ловушки, а охотников за его шкурой обманывал с такой легкостью, что многие из них по нескольку дней бродили в диких лесах, и всегда возвращались с пустыми руками.

Явившись в Псофис, я пытался поймать зверя так же, как и все охотники до меня. Однако даже самые хитроумные ловушки вепрь легко находил, а охотничьи засады благоразумно обходил стороной.

Устав от этих игр, я решил подняться на гору Эриманф и поймать вепря в его логове.

Два дня я поднимался на гору, и только на самой его вершине наконец обнаружил пещеру, где жил эриманфский вепрь.

Я присел у входа отдохнуть и набраться сил. Долго ждать не пришлось, скоро он появился сам.

Это был действительно большой зверь. Ростом он почти достигал моего плеча, а клыки его был в два раза толще, чем мои руки.

Я едва успел вскочить и вытащить меч, прежде чем он напал, яростно взвыв. Его удар был столь силен, что я не удержался на ногах и упал. А упав, покатился вниз по склону, пока огромные клыки рыли землю там, где я только что находился.

И тут вдруг из пещеры раздался ответный рык и оттуда вышел еще один вепрь. Обомлев, я даже не сразу понял, что это самка. Лишь потом заметил возле ее ног хрюкающих поросят.

Взревев еще яростней, вепрь опять бросился на меня. Я еле успел подняться. Но от сильного удара вновь упал. Огромные клыки распороли мне руку до плеча, но я все же увернулся. Страшный зверь пронесся мимо.

Пока он разворачивался, я встал и бросился в лес, понимая, что при следующей атаке вепря удача может мне изменить.

И тут я вспомнил о самке с детьми. Они все еще стояли у входа и наблюдали за нашим поединком.

Еще не совсем понимая, что я делаю, я подскочил к ним и со всей силы вонзил меч веприхе прямо в шею. Она взвыла и сердито боднула меня головой, отчего я вновь покатился на земле – она была тоже намного крупнее обычных диких свиней.

Вскочив, я побежал прочь, однако меня никто не преследовал. Захлебнувшись рыком, самка вепря рухнула прямо на поросят, раздавив их своим телом. Из ее раны в шее хлестала кровь. Сам же эриманфский вепрь замер на месте, глядя на смерть подруги. Его морда вдруг обрела изумленное совсем человеческое выражение.

И только потом я понял, что сделал. И остановился…

На несколько мгновений повисла жуткая тишина. Потом эримафский вепрь дико закричал. В его крике были такие боль и отчаяние, что я пожалел о том, что сделал.

Я опять побежал прочь.

Не переставая кричать, вепрь понесся за мной. Обернувшись, я увидел его яростные слепые глаза.

Я остановился возле огромного дерева, и когда зверь на меня прыгнул, просто бросился в сторону.

Вепрь со всей силы врезался в дерево, упал и затих.

Осталось только связать его и отнести в Тиринф, где Эврисфей посадил его в клетку, и люди приходили посмотреть на этого страшного зверя. Казна царя вновь стала пополняться…

- Но это же еще не все? – спросил я, почувствовав в рассказе Геракла недосказанность.

Да, - сказал он, - эриманфский вепрь очень скоро зачах и умер, так что Эврисфей опять остался ни с чем.

Когда я его связывал, он был в сознании, однако совсем не сопротивлялся. Я смотрел на него и видел, как из глаз его текут слезы.

Но это всего лишь дикая свинья! – воскликнул я.

Геракл горько усмехнулся и залпом допил вино из кубка.

Может быть, - сказал он после недолгого молчания, - однако ненависть к Эврисфею проснулась во мне именно тогда.

Недолго отдыхал Геракл после охоты на Керинейскую лань. Оправившись от потрясения, Эврисфей приказал Гераклу изловить живьем свирепого вепря, обитавше-го на горе Эриманф в той же Аркадии. Эриманфский вепрь , обладавший чудовищной силой, опустошал окрестности города Псофиса. Кабан не давал и людям пощады, убивая своими огромными клыками всех встре-чавшихся на его пути. Пришлось Гераклу снова отпра-виться в логово жуткого зверя.

По дороге он навестил давнего знакомого кентавра Фола, потомка мудрого кентавра Хирона, рожденного втайне от Реи. От Хирона и произошло многочисленное племя кентавров, имевших вид полулюдей-полуконей. Иногда они помогали людям и героям, а иногда всту-пали с ними в противоборство. С почетом принял Фол великого сына Зевса и при-готовил для него обильное угощение. Во время застолья, когда друзья пировали, украсив головы венками из плюща, Фол поставил на стол большой сосуд с ви-ном. И тут, привлеченные благоуханием дивного арома-та, к пещере ринулись другие кентавры, вооруженные камнями и кольями. Их возмущению не было предела: как мог Фол открыть сосуд с драгоценным питьем, ко-торое было достоянием всей общины! Но Геракл не растерялся. Он быстро вскочил со свое-го ложа, схватился за лук и тут же в кентавров полетели огненные стрелы. Тем временем подоспел мудрый кен-тавр Хирон. Он попытался остановить разгоревшуюся схватку, однако одна из стрел, пропитанная ядом Лернейской гидры, угодила ему в ногу. Хирон был бессмертен, но яд, проникнув в кровь, причинял ему такие ужасные муки, что мудрый кентавр предпочел отказаться от сво-его бессмертия и добровольно сошел в Аид.

После недолгого боя кентавры обратились в бегство, а опечаленный Геракл продолжил свой путь. Вскоре он достиг горы Эриманфа. Там по следам, оставленным на деревьях клыками, герой отыскал логовище вепря в гу-стом лесу и выгнал его громкими криками из чащи.

Яростно набросился свирепый зверь на героя. Удары меча не приносили ему никакого вреда и лишь распаляли бешеную ярость. Тогда Геракл повернул свой блестящий щит так, чтобы в нем отразилось солн-це, и направил яркий луч прямо в глаза вепрю. Затем громко закричал и стал бить по щиту мечом. Осле-пленный светом, напуганный шумом, вепрь бросился бежать. Геракл загнал его на вершину горы, покры-тую снегом, пока вепрь не увяз в глубоком сугробе. Тогда Геракл одним прыжком бросился чудищу на спи-ну, связал его и взвалил тяжелую ношу на могучие плечи. Радостно приветствовали смельчака все жители Ми-кен, вышедшие навстречу. Эврисфей же, увидев Герак-ла, возвращающегося с Эриманфским вепрем, забрался от страха в бронзовый пифос, глубоко врытый в землю.

Охота на дикого кабана

...Однажды злобная Гера наслала на Геракла ужасную болезнь. Лишился разума великий герой, безумие
овладело им. В припадке неистовства Геракл убил всех своих детей и детей своего брата Ификла. Когда
же припадок прошел, глубокая скорбь овладела Гераклом. Очистившись от скверны совершенного им
невольного убийства, Геракл покинул Фивы и отправился в священные Дельфы вопросить бога Аполлона,
что ему делать. Аполлон повелел Гераклу отправиться на родину его предков в Тиринф и двенадцать
лет служить Эврисфею. Устами пифии сын Латоны предсказал Гераклу, что он получит бессмертие, если
исполнит по повелению Эврисфея двенадцать великих подвигов. Геракл поселился в Тиринфе и стал
слугой слабого, трусливого Эврисфея...

Rycroft painter-"Heracles throwing the Erymanthyan boar on Eurystheus"
-attic-(black-figures)-amphora-(515-500 BC)

Эврисфей дал поручение Гераклу - убить эриманфского кабана. Этот кабан, обладавший чудовищной силой,
жил на горе Эриманфе и опустошал окрестности города Псофиса. Он не давал и людям пощады и убивал их
своими огромными клыками. Геракл отправился к горе Эриманфу. По дороге навестил он мудрого кентавра Фола.
С почетом принял Фол великого сына Зевса и устроил для него пир. Во время пира кентавр открыл большой
сосуд с вином, чтобы угостить получше героя. Далеко разнеслось благоухание дивного вина. Услыхали это
благоухание и другие кентавры. Страшно рассердились они на Фола за то, что он открыл сосуд. Вино
принадлежало не одному только Фолу, а было достоянием всех кентавров. Кентавры бросились к жилищу Фола
и напали врасплох на него и Геракла, когда они вдвоем весело пировали, украсив головы венками из плюща.
Геракл не испугался кентавров. Он быстро вскочил со своего ложа и стал бросать в нападавших громадные
дымящиеся головни. Кентавры обратились в бегство, а Геракл ранил их своими ядовитыми стрелами. Герой
преследовал их до самой Малеи.

Painter of London 213-"Heracles and the Erymanthyan boar"-attic-(black-figures)
-550 BC-Vulci London-British Museum (B 213)

Там укрылись кентавры у друга Геракла, Хирона, мудрейшего из кентавров. Следом за ними в пещеру ворвался
и Геракл. В гневе натянул он свой лук, сверкнула в воздухе стрела и вонзилась в колено одного из кентавров.
Не врага поразил Геракл, а своего друга Хирона. Великая скорбь охватила героя, когда он увидел, кого ранил.
Геракл спешит омыть и перевязать рану друга, но ничто не может помочь. Знал Геракл, что рана от стрелы,
отравленной желчью гидры, неизлечима. Знал и Хирон, что грозит ему мучительная смерть. Чтобы не страдать
от раны, он впоследствии добровольно сошел в мрачное царство Аида. В глубокой печали Геракл покинул Хирона
и вскоре достиг горы Эриманфа. Там, в густом лесу, он нашел грозного кабана и выгнал его криком из чащи
Долго преследовал кабана Геракл, и, наконец, загнал его в глубокий снег на вершине горы. Кабан увяз в
снегу, а Геракл, бросившись на него, связал его и отнес живым в Микены. Когда Эврисфей увидал чудовищного
кабана, то от страха спрятался в большой бронзовый сосуд.

Unknown painter-"Erymanthyan boar"-attic-(red-figures)-cup-ca 510 BC Paris-Musée du Louvre (G 17)

Andocides (potter) Lysippides (painter)-"Erymanthyan boar"-attic-(black-figure)
-oinochoe London-British Museum (B 492)

Laurent Delvaux (1696-1778)-"Heracles and the Erymanthyan boar"-terracota-1768
Brussels-Musées Royaux des Beaux-Arts

И летом, и осенью, когда на полях созревает урожай, крестьяне, жившие у подножия горы Эриманф, с тревогой осматривали по утрам свои наделы и всякий раз находили следы страшного опустошения: земля была перерыта, посевы вытоптаны и вырваны с корнем, а плоды в садах раздавлены чьей-то грубой силой.

Люди рассказывали, что на склонах горы, покрытых густым дубовым лесом, поселился дикий вепрь, который по ночам спускался с горы и опустошал поля. Но так страшны были его клыки и копыта, что никто не отваживался пойти в лес и убить зверя.

И вот в четвертый раз явился Копрей к Гераклу и передал ему очередное приказание Эврисфея: изловить Эриманфского вепря.

"Поймать Эриманфского вепря не хитрое дело,- сказал Геракл Иолаю, когда Копрей ушел,- да добраться до него не просто: подступы к Эриманфу преграждают кентавры, и пройти через владения этих необузданных, беззаконных полулюдей-полуконей труднее, чем изловить какого-то дикого кабана".

"А откуда взялись эти кентавры?" - спросил Иолай.

"Поведаю тебе, друг, что знаю про них… Жил некогда царь племени лапифов Иксион,- начал рассказ Геракл.- Иксион первым среди смертных осквернил себя родственной кровью. Не желая уплатить Диойнею, своему тестю, выкуп за жену, он столкнул его в волчью яму, полную раскаленных углей. Ужасную смерть принял Диойней. За очищением обратился Иксион к самому Зевсу, и Зевс не только очистил убийцу, но и приблизил его к своему трону. Там, на Олимпе, смертный Иксион стал добиваться любви Геры, божественной супруги величайшего из богов. Чтобы узнать предел бесчестия Иксиона, Зевс придал облик Геры остановившейся над Олимпом Туче-Нефеле. От этого-то беззаконного союза мнимой Геры и Иксиона и пошли беззаконные кентавры. Так бесчестие царя лапифов было доказано. По приговору Зевса Иксион был низвергнут в самые мрачные глубины Аида и навечно прикован к вечно крутящемуся огненному колесу. А жестокие, беспощадные кентавры, перебравшись из Фессалии на север Пелопонеса, и поныне живут близ горы Эриманф. Среди всей этой беззаконной братии только мудрый кентавр Хирон, обладающий даром бессмертия, и гостеприимный кентавр Фол дружелюбны к людям, а остальные только и ждут случая, чтобы растоптать копытами всякого, кто ходит на двух ногах. Вот с ними мне и предстоит сразиться".

"Нам предстоит сразиться", - поправил Геракла Иолай.

"Нет, друг мой, тебе придется остаться,- возразил Геракл.- С кентаврами я справлюсь один".

Много дней шел Геракл к горе Эриманф, чтобы выполнить четвертый приказ Эврисфея. Несколько раз он видел издалека табуны бешено мчавшихся, словно в припадке безумия, кентавров. Одни боги знают, на какой день пути Геракл увидел пещеру, перед которой на редкость спокойно и невозмутимо стоял уже немолодой кентавр.

"Кто ты, смельчак, не побоявшийся забрести в наши владения?" - спросил кентавр.

"Я царский охотник,- ответил Геракл.- Царь приказал мне добыть дикого вепря, который живет на этой горе. Не укажешь ли мне, как найти его?"

"О, этот вепрь сильно досаждает и нам, обитателям этой горы. Я укажу тебе его след. Но сначала будь моим гостем. Меня зовут Фол. Я, в отличие от своих собратьев, чту закон гостеприимства. Заходи в мою пещеру, я налью тебе чашу доброго вина".

Принял Геракл приглашение Фола, и, назвав свое имя, вошел в жилище кентавра. Тотчас же был открыт большущий бурдюк с вином и подняты чаши. Далеко разнеслось благоухание дивного вина. Учуяли это благоухание другие кентавры и нагрянули к пещере Фола. Страшно рассердились они на Фола за то, что он открыл для человека бурдюк с заветным вином. Угрожая Гераклу смертью, они потребовали, чтобы он вышел из пещеры и сдался.

Не испугался Геракл. Из глубины пещеры он стал швырять в кентавров горящие головни из очага. "Зовите Хирона! Хирона сюда!" - закричали кентавры. Геракл удивился: неужели мудрый Хирон среди этого табуна? Он вышел из пещеры, чтобы приветствовать благородного кентавра, и в тот же миг в сына Зевса полетели камни, которые швыряли в него обезумевшие от злости полукони-полулюди.

Что оставалось делать Гераклу? Натянул он свой бьющий без промаха лук и стал пускать в кентавров стрелы отравленные кровью Лернейской гидры.

Один за другим падали на землю мертвые кентавры. Сжалилась над своими детьми Туча-Нефела, пролилась обильным дождем. Легко скакать по влажной почве четвероногим кентаврам, а Геракл поскользнулся, и впервые стрела его пролетела мимо цели. Целился герой в самого свирепого и сильного кентавра, а попал в стоящего поодаль старого, седого, не принимавшего участия в битве. Услышали кентавры горестный стон своего раненого товарища и бросились в бегство. Закончилась битва. Стихло все кругом, только раненный старый кентавр еле слышно стонал. Из пещеры вышел прятавшийся там Фол.

"Боги! Да это Хирон!" - закричал он, увидев раненого кентавра.

"Хирон? - переспросил Геракл.- О, что я наделал! Я так жаждал встретиться с тобой мудрейший из мудрых, я так хотел послушать твои речи. И вот - я вижу тебя умирающим, и я - твой убийца!"

"Невольный убийца,- ответил Хирон,- и я снимаю с тебя вину. Одно только плохо: я сын Крона и нимфы Филиры, кентавр, впитавший бессмертие с молоком матери. Я не могу умереть, но яд Лернейской гидры, которым была пропитана стрела, ранившая меня, приносит мне невыносимые страдания. Неужели они продлятся вечность? Боги, ну дайте же мне умереть! Я возвращаю вам свое бессмертие и молю вас: возьмите мою жизнь и пусть моя добровольная смерть станет залогом освобождения справедливейшего титана Прометея. Нет никакой вины за Прометеем! Великий Зевс! Уйми свой неправедный гнев!"

Таковы были последние слова мудрого Хирона. Дрогнула земля. Услышал Зевс мольбу Хирона. Покой разлился по лику раненного и дыхание его остановилось.

Фол и Геракл внесли тело мертвого Хирона в пещеру. Фол вынул стрелу из его раны. "Как этот маленький кусочек дерева поражает насмерть?"- спросил Фол. "Осторожно!" - закричал Геракл. Но было уже поздно: Фол выронил стрелу, и она вонзилась ему в ногу. Открыл было рот кентавр, чтобы крикнуть от боли, но, даже не охнув, упал мертвым.

Убитых кентавров Геракл перенес в пещеру, завалил ее большим камнем, как гробницу, и направился в чащу эриманфского леса.

Вепря он выследил без труда, поймал его, отвел в Микены и показал Копрею. Эврисфей даже взглянуть не захотел на добычу Геракла. Едва заслышав рев Эриманфского вепря, трусливый царь спрятался в большой медный сосуд для воды.

Геракл посмеялся, велел вепря зажарить и устроить угощение народу.